Далекие близкие звезды (Дбз) (СИ) - Страница 29

- А кто с нашей стороны? Или, как обычно, "секретные сведения"?

- Какие ж они секретные - об этом все новостные сайты трезвонили... Граф Семицветов. Младший, конечно. Гостит сейчас в резиденции нашего клана на Эдо. Тома писал, что неплохой паренек, веселый.

Боль навалилась в очередной раз и с новой силой. Задыхаясь, Олег прошипел:

- Гребанный Мельниченко! Так примитивно взять меня "на слабо"! Мы ведь с тобой даже близко про спарринг не думали! Коз-з-зел!

- Да, уж! Ну, у тебя будет хоть какое-то моральное удовлетворение - начистишь ему рыло.

- Дудки! Я теперь - пилот-сенс. Даже если б не хотел, все равно убью ненароком. А пользоваться этим научусь года через три, не раньше.

- Да? Действительно. Жаль. Меня в ближайшие годы за границы Сияющих Звезд уж точно не выпустят. Ну, тогда начистишь через три года. Тоже мне - нашел проблему...

- К тому времени его прибьют без моей помощи. Говнюк!

Олег помолчал, пережидая приступ сильной боли теперь уже в правом плече. Наконец, спросил:

- Может, обойдется?

Мисаки, как всегда, прекрасно поняла, что он имел в виду:

- Не-а... Необученный сенс-пилот. Это и на своей территории - нонсенс. А уж на чужой... Так что никто не позволит мне тут оставаться - ни наши, ни ваши.

Мисаки помолчала. Олег и сам все прекрасно понимал.

- Будешь по мне скучать, Олег?

- Что? Я? Смеешься! - Возмутился Олег. - С чего мне скучать! Да такой красавец, как я...

Но, как всегда, Мисаки он обмануть не смог.

- Бака! - Хмыкнула Мисаки. - Приятно с тобой было. Но я тоже сильно скучать не буду. Хотя полноценную тебе замену придется поискать. Впрочем, у тебя с этим тоже будут проблемы - в постели я была хороша-а-а!

Несмотря на боль, Олег почувствовал, как жар заливает лицо, находящееся над поверхностью геля. Он даже закашлялся.

- Краснеешь, будто девственник! Странно, я у тебя совершенно точно не была первой! Может быть, была второй? А первой у тебя была какая-нибудь опытная женщина, старше тебя раза в два. Угадала, да?

- Вот что меня в тебе всегда подкупало, Ми-тян, так это беспардонность, помноженная на отсутствие комплексов, доходящая до бесстыдства и асоциальности! - Выдавил из себя все еще красный, как рак, Олег.

- Я такая! - Весело оскалилась Мисаки. - Умеешь ты... классифицировать!

А Олег внезапно понял и мысленно обозвал себя бесчувственным пеньком:

- Больно, Ми-тян?

- Терпимо. - Сквозь зубы. - Женщины вообще выносливее мужчин. Боль во время родов убьет любого мужика. Если б вы еще рожать умели...

Олег остро (с какой-то даже ненавистью) пожалел, что не может вытащить руку из кокона... И корпус его кокна со стороны Мисаки затрещал, образовалась шишка-вздутие и разбежалась паутинка трещин.

- Эй-эй! Держи себя в руках, мечник-сан! - Несмотря на боль, Мисаки весело рассмеялась.

- Что-нибудь помнишь? Из вчерашнего.

- А чего тут помнить-то? Мне же запись прокрутили, чтобы отвлечь! Было круто! Правда, ни черта меня отвлечь не смогли. А вот если предположить, что и отец с этой записью ознакомился... ничего удивительного, что он принял решение о моем срочном возвращении. А если запись видела дражайшая матушка... то папеньке кирдык - хаха-уэ никогда не упускала случая опровергнуть слухи о своей якобы хладнокровности. На редкость упорные слухи, кстати. Так что папеньку ждет театрализованное представление в матушкином исполнении...

М-да, если японцы называют своего соотечественника хладнокровным, то на такого стоит взглянуть... Матушка Мисаки должна быть исключительной женщиной! Хотя, нет... "взглянуть" - это он по глупости, по глупости...

- А мне ничего не крутили. - Посетовал Олег.

- А кто ты такой, чтоб тебе что-то крутить? - Процедила Мисаки.

Но Олег не обиделся - успел увидеть, как идеальное лицо подруги в этот момент исказилось быстрой судорогой нестерпимой боли.

- Это если я буду чем-то недовольна - до международного скандала дойдет. - Чуть отдышавшись, добавила она. - А ты можешь возмущаться сколько душе угодно - возмущение индейцев шерифов не еб... не волнует.

- Да уж..., - Только не молчать! Только не молчать! - Мы, индейцы, такие - любим повозмущаться согласно немереной широте души.

- Ты должен помнить, как пропустил от меня нижнюю подсечку. Ты разозлился и размазался. А я разозлилась и размазалась чуть позже...

+++

- Приказывайте, моя химэ! Все, что угодно!

Куросаки в лучших рыцарских традициях преклонил колено пред коконом Мисаки, держался за драгоценную ручку (верхние кожухи коконов наконец-то были сняты) и время от времени одаривал медкокон Олега злобным взглядом. Олег же равнодушно отвернулся в сторону окна - дело шло к ужину, кроны деревьев окрашивались алым. Интересно, что будет на ужин? Какая-нибудь жиденькая безвкусная размазня, как на обед, под предлогом их слабости и травмированности?

- По силам ли тебе это будет, Куросаки-кун? - Умирающим лебедем простонала Мисаки.

- Да, моя химэ! - Истово засверкал глазами молодой самурай.

- Все, что угодно? - Слабым голосом.

- Да!

- Все-все-все? - Чуть не захныкала Ишики.

"Бедняга, - Посочувствовал Олег... подчиненному Мисаки. - Вот так нас и водят вокруг пальца".

Уже почти не болело, и дроиды спрятали куда-то в корпус свои излучатели. Теперь они стройными белыми столбиками возвышались у изголовий коконов - активированные, разумеется... на всякий случай. Но "нулевая готовность" - когда они свои манипуляторы, как настороженные ковбои, держали у рукоятей сменных инструментов - уже была отменена.